Умение не понимать вещи сразу

Вторник, Февраль 18, 2014 | ТЭГІ: рэцэнзія

15 февраля в рамках Первого форума пластических и танц-театров “ПлаSтформа. Минск 2014” был показан спектакль “Мёртвыя ды жывыя фігуркі” могилевской группы “Laboratory Figures Oskar Schlemmer”. Идея и воплощение — Татьяна и Юра Диваковы, исполнители — Юра Диваков, Елена Кривонос, музыка — Александра Даньшова.

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі” — это событие встречи. По первому плану можно интерпретировать это событие как встречу (поиск) его и ее (на это указывают фигурки в спектакле, фотография семейной пары, дуэт исполнителей). Но это было бы слишком просто. Событие происходит на ином уровне: не внутри спектакля, но в пространстве с публикой: как встреча спектакля со зрителем.

Отрицая традиционное понимание конфликта как обязательной составляющей драматургии (театра), это событие становится совместным переживанием, уникальным опытом, проживанием времени в созданном воображаемом пространстве сцены.

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”, Минск 2014

Встреча начинается еще в фойе, когда исполнители как будто заигрывают с публикой, разогревают ее, приглашают — в игру. (Когда спектакль играется на небольшую аудиторию, в фойе происходит розыгрыш мест: именно случайность в дальнейшем определяет позицию зрителя.) Правила этой игры станут понятны чуть позже, когда в зале погаснет свет, на сцене загорятся фонари, освещая застывшую женскую фигуру, сидящую на табурете, и мужскую, стоящую с другой стороны сцены и смотрящую в зал.

Далее будет набор знаков, объемных картин — проекция фотографии пожилой пары, возникновение на сцене еще одной сцены (небольшой сценический коробки с фигурами актеров и смотрящей на них публики), еще одна пара фигурок, дни недели между ними, проживание этих дней через слезы, сердце, пух. Будут страсти (кровоточащие воздушные шары), убийство (уничтожение фигурок), снова поиск, фотография пожилой пары с уже каменными мертвыми лицами, и наконец — оживший снимок живых героев (исполнителей) на авансцене.

Можно складывать эти неторопливо разворачивающиеся на глазах знаки в историю, пытаться объяснить, рассказать о том, что  произошло. Определять, кто есть мертвые, а кто живые фигурки в этом представлении. Но стоит ли? Возможны ли в принципе сон или фантазия в пространстве разумного понимания? Вернее, необходимо ли оно?

Или ценными для нас являются те эмоции и переживания, которые они вызывают?
“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”, Минск 2014

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”, Минск 2014

 

Конечно, у создателей спектакля есть свой сюжет (“Все началось с пары деревянных фигур, подаренных нам подругой, — скажет Юра. — А еще был мой прадедушка, который не давал мне покоя”). Но это всего лишь импульс: для авторов не является целью донесение до публики их персональной истории. “Мёртвыя ды жывыя фігуркі” предлагают иное зрительское восприятие, переживание, погружают в пространство воображаемого, вне логики и привычного течения времени. Зритель не просто наблюдатель, потребитель действа, но непосредственный его создатель, и опыт переживания, который предлагает такой театр, не объяснишь и не расскажешь.

Это коллективное переживание в тотальном одиночестве, которое в данном случае не пугает или разъединяет, но каждому дает возможность пережить уникальное (“Я видела красоту”, — скажет потом один из зрителей). Нужно быть открытым, уметь не понимать вещи сразу (Х.-Т. Леман).

Object Theatre (театр объекта)  одно из направлений современного театра  не является широко известным в Беларуси. Есть спектакли, в которых иногда используются его приемы, например, в отдельных постановках Алексея Лелявского в  Театре кукол в Минске (современный театр кукол, в принципе, очень близок к Object Theatre). Но эти работы продолжают находиться в пространстве нарратива, а использование в них “объекта” скорее поддерживает вербальное драматическое действо, но не является само по себе формой и содержанием.

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі” предлагают опыт чистого Object Theatre, когда образная система полностью строится на визуальных знаках, комбинациях, объектах (предметах, фигурках), но не на вербальном языке (“Мы устали от нарративного театра”, — скажет Таня Дивакова). Слова используются в представлении (проговаривается песня на стихотворение Хайнера Мюллера), но в структуре работы они занимают такое же место, как свет или звук, придавая пространственной картине всего лишь определенный оттенок. Разворачивающееся на сцене событие подобно обрывкам воспоминаний, фантазий, снов. Визуальная часть, звуковая партитура, движения исполнителей создают, скорее, инсталляцию, протяженную во времени и трансформирующуюся в пространстве. Это перформанс, в котором роль исполнителя не только равнозначна всем другим составляющим представления.

Исполнитель есть субъект и объект одновременно, а его действия напоминают ритуал. Нам важно действующее тело исполнителя (перформера), но не его переживания или игра.
“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”, Минск 2014

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі”, Минск 2014

Подобные театральные практики по-особому работают с категорией времени. Они его не берегут, не экономят, но сознательно растягивают, образуя коридоры времени, в которых невозможно уже ощутить его протяженность. Сознательная замедленность, акцент на каждом пространственном изменении положения тела, объекта, длительные паузы, зависающие в темноте или тишине — это анти-аттракцион, попытка бросить вызов урбанистическому способу восприятия (современной человек нуждается в нон-стоп экшенах, непрерывной смене картинок, которых в спектакле нет).

Но именно эта, казалась бы, непозволительная расточительность времени многократно и увеличивает ценность подобных работ:

такое переживание возвращает трансцендентное ощущение времени, когда можно забыть о его материальной ценности, стоимости, перестать его потреблять (Ж. Бодрийяр).

После спектакля во время обсуждения один из зрителей задал вопрос о том, какое отношение такой спектакль имеет к форуму именно пластических и танц-театров.  С одной стороны, и это отметили сами авторы, концепт “ПлаSтформы” подразумевает связь не только с “пластикой”, но и с “формой”, работу с ней в разных ее проявлениях. С другой, включение такой работы, как “Мёртвыя ды жывыя фігуркі” в программу пластического фестиваля — одно из самых значимых достижений нынешней “ПлаSтформы”. Дело не только и не столько в “форме”, которая, на первый взгляд, доминирует в спектакле могилевских художников. Важно то, что эта работа предлагает иное, пока еще достаточно новое для беларусского театрального пространства понимание тела в театре.

“Мёртвыя ды жывыя фігуркі” — это не только театр объекта, в котором исполнитель выполняет функцию руководящего объектами, или оператора (так предпочитали называть себя создатели российского театра “АХЕ”). Осознание физики тела, понимание телесности как части спектакля, включение тела в систему образного ряда, использование его в качестве равнозначного звена среди других объектов представления — одно из важнейших достижений западноевропейского театра 20 века (особенно второй его половины), изменивших театральную парадигму в принципе.

Юра Диваков, Елена Кривонос

Юра Диваков, Елена Кривонос

Без осознания этой новой телесности, понимания цельности своего тела, значимости его присутствия как такового (не обязательно играющего или танцующего что-то конкретное), невозможно представить современные театральные, танцевальные практики, в которых исчезает  необходимость в обязательном нарративе или рациональном понимании.

На первый план выходит — событие, в котором ключевую роль играет зритель, чьи переживания, ассоциации являются неотъемлемой частью спектакля.

Таня Артимович

“Laboratory Figures Oskar Schlemmer” — независимая группа (основатели Татьяна и Юра Диваковы). Существует с 2011 года, начинали в Несвиже, затем переехали в Могилев.  За годы существования сделано 6 представлений в разных жанрах (уличное представление, клоунада, театр объекта).

Видеоотрывок спектакля можно посмотреть ТУТ.

Фотографии // Денис Валянский, dverifest.org

Пакінуць каментар

Ваш email адрас не будзе апублікаваны.

Магчыма выкарыстоўваць HTML тэгі і атрыбуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>